НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ. - Страница 319

К оглавлению

319

Майор заканчивает выданную на одном порыве речь, глубоко вздыхает.

- Это все изза лекции - немного виновато говорит он, помолчав - такто я язык на привязи держу.

Немного неловкую паузу нарушает просунувшийся в палату врач по прозвищу Бурш.

- Вот приполз змий и говорит… И говорит змий, что коллегу уже ждут внизу целая толпа веселеньких водолазов.

- Ну, Николаич, до скорого! До встречи, Дима! Честь имею, товарищ майор!

Жмем друг другу руки.

Когда уже спускаемся по лестнице, Бурш вполголоса дополняет:

- Вы заметили, что вашему командиру показан диализ?

- Ну, не скажу, что заметил, но ХПН, боюсь, имеет место.

- Имеет. К сожалению. И это еще одна причина ввязаться вашей компании в очистку госпиталя…

- А что с пациентом скандальным? - спрашиваю просто, чтоб не молчать.

- Да нормально все будет. Если он сам с большого ума чего еще не напортачит. Моих ладоней - 6 % получилось, если Нины - то 7 %. Пустяки. Но плохо, что он себя знатоком считает - приглядывать придется.

Было бы смешно, не будь так грустно. Пациенты подчас такое выкидывают - в кошмаре ночном не увидишь.

Пятилетняя девчонка садилась на горшок, оступилась и упала на открытую спираль рефлектораобогревателя. Платьице синтетическое от раскаленной спирали вспыхнуло - особо тяжелые ожоги, потому как еще и прилипло намертво. Тяжелейшие обширные ожоги…

Лежала у нас в клинике.

Мамаше добрая душа посоветовала клин клином выбить.

Мамаша по совету принесла украдкой сухой лед и когда медсестра свалила из палаты - обложила сухим льдом дочку. Потом этот редкий случай - ожоги с обморожениями - студентам показывали…

Водолазы и впрямь веселые, помытые и отдохнувшие.

Все никак не привыкну к Кронштадтским реалиям - через несколько минут уже на пристани, в Питерето куда бы ни ехал - все час выходит. А с пробками - и вообще уму нерастяжимо.

Катер - или как называется эта штука - сразу производит впечатление сильной рабочей лошадки с краном и лебедками. Присоединяемся к тем, кто уже на борту - и отваливаем. Мне кажется, что вся эта публика - тоже водолазы - во всяком случае, они хорошо знакомы друг с другом.

Надо бы поспать, но не успею - до Ораниенбаума близенько. Так близенько, что во время войны флот из Кронштадта прикрыл щитом огня держащиеся буквально зубами за свои позиции наши части. Атаковать под снарядами с кораблей для немцев оказалось крайне неприятно - взрывы танки опрокидывали, а уж пехота от взрывной волны калечилась совсем немилосердно… Попытки расквасить Балтфлот бойкими налетами - провалились. Финский залив - мелкий. Даже поврежденный «Марат», например, просто сел на грунт и работал как стационарная батарея. А потери люфтваффе вышли совсем неприемлемыми.

Образовался Ораниенбаумский плацдарм, который так и был ножом в немецких позициях все время блокады. И очертания его точно показывали действительную дальность корабельных орудий. Когда сматывали блокаду, именно изза наступления отсюда немцы вынуждены были откатиться дальше, чем думали, иначе бы попали в котел не в Курляндии, а гораздо раньше.

Только тут дворцы остались в первозданном виде - во всех остальных пригородах они были разграблены немцами и разрушены. Последним - отступая - они подпалили дворец в Павловске, он был только разграблен. Дворцы в Пушкине, Ропше, Петергофе, Стрельне уже были уничтожены. А предметы из дворцов потом долго находили и в немецких обозах и в Рейхе.

Много разговора о Янтарной комнате, которая, похоже, сгорела в Кенигсберге, когда за полгода до нашего штурма авиация союзников по своей привычке выжгла жилой центр города. Но янтарная комната - не самое ценное, что погибло. Просто о ней принято было писать. На зубы попала. Украденные сокровища искусства куда были дороже.

И - курьез - разгромленные дворцы восстановили - и даже Янтарную комнату воссоздали, наглядно показав, что наши мастера могут невозможное, а вот дворцы в Рамбове - теперь достаточно скромно выглядят по сравнению с тем же Пушкиным или Петергофом.

Особенно убого смотрится шикарнейший в свое время дворец светлейшего князя Меньшикова. Зато паркет - еще тот, тех времен, когда тут весельчак Петр Первый оттягивался на полную катушку. Развлекаться царь умел. Вот, например, построили по его приказу Катальную Гору - высотой с современный восьмиэтажный дом и уклоном на спуске в 50 градусов. Вот, небось, визгуто было, когда с такой жути катились европейские гости…

Ну, традиция кататься с ледяных горок или строить деревянные и поливать их льдом в России была давно, но чтоб такое… Иностранцев аттракцион так потряс, что в честь этих петровских шуточек подобное стали звать «русскими горками». И когда американцы создали свое - но уже куда как позже и потому из железа с рельсами и вагонетками - вместо льда и санок - то назвали адреналинодавительный аттракцион именно «русскими горками». А наши - начав строить такое у себя - естественно окрестили «американскими горками». Вот и разберись без поллитры.

Екатерина Вторая - тоже устроила тут Катальную Горку - но уже поженски фешенебельноуютную и не такую чудовищную. Правда и на ней разгонялись до 70 километров в час, что в те времена было скоростью недостижимой для любого транспорта. Павильонто стоит - и вообщето это дворец скорее - но вот катальный пандус и колоннады - так и не воссоздали. Не говоря уж про систему летних горочек, где катались на специальных колясочках - уже не с такой дикой скоростью, как на санках, но все равно быстрее, чем лошадки возили. Жаль, теперь уже и не получится…

А вообще тут чуть было не построили СанктПетербург - умные люди толковали, что именно тут самое место и для города и для порта. И берег - ярусами и не затопит. И не болото, грунт прочный. Но вот хотелось царю - чтоб вместо улиц - каналы. Ну и не вышло каналов, накопали под руководством Меншикова жалкие канавы на Васькином острове, за что получил светлейший палкой по хребту…

319