НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ. - Страница 243

К оглавлению

243

- Привет! А это кто?

- Это пленник и союзник. Мутабор - союзник. Коллега. Врач.

- А голый вассер?

- Нудист - представитель противника. Творец Мутабора.

- Это как?

- Повтор реанимации - сохран деятельности мозга.

- Ничего не понял? Он что - врача садировал, пока тот не обернулся?

- Подтверждение. Момент - прятки в кузов.

- Доктор, а что это вы так странно размовляете?

- Мутабор - сохранение речи. Понимание речи. Только существительные.

Наконец находится хоть один нормальный человек. С нормальной реакцией на мой явный бред.

- Охренеть! Что, серьезно? Он говорит?

- Подтверждение.

Мутабор начинает кряхтеть.

Семен Семеныч с сомнением смотрит на меня, с опаской на Мутабора.

- Ладно, давайте в кузов.

В кунге шаром катай. Печки нет, хотя вроде как положена по штату - и лист железа на полу и забитая дырка в стенке. Холодно, почти как на улице. Наверное, потому и нет никого.

- Мутабор, а что на заводе?

- Ы?

- Семен Семеныч - конкретность вопроса.

- В каком смысле?

- В таком, что так и я не отвечу.

- Вам и отвечать нечего - вы там не были.

Морф опять начинает кряхтеть. Это конечно лучше, чем их стенание или как там они кричат перед атакой, но все равно неприятно.

- Извинения.

- Хххеррня!

Семен Семеныч подскакивает.

- И впрямь говорит! А петь он умеет?

Ну, это понятно. Дружок - песельник еще в себя не пришел толком, петь Семен Семенычу было видно не с кем, а привычка - вторая натура. Соскучал.

- Мутабор - песня? Приглашение.

Морф опять чумеет. Когда уже начинаю бояться, что он завис наглухо - пожимает плечами.

- Проба?

Еще раз пожимает плечами.

Потом както скептически выговаривает:

- Хххммуссыххаферрапхия… шшуушшь!

- Музыкотерапия польза. Логопедия.

- Ссзаиха?

- Мутабор заика отрицание. Фонетика улучшение. Коммуникативность. (После такого словечка и отдохнуть пару часиков не грех…)

- Времяпрепровождение - вклинивается Семен Семеныч.

Опять пожимание плечами.

- К слову. Семен Семеныч, оружие отсутствие?

- Йопта! В кабине оставил! Я мигом!

Пока он бегает морф презрительно спрашивает:

- Хххоннфохь?

- Отрицание. Шофер. Профессионал. Певец.

Фырканье в ответ.

Хлопает дверь. На этот раз у Семен Семеныча на спине АКМС.

- Готовы? Споем?

И, не дожидаясь ответа, с воодушевлением начинает:

На далеком Севере

Эскимосы бегали,

Эскимосы бегали -

За моржой!

Эскимос догнал моржу

И вонзил в нее ножу,

Он вонзил в нее ножу

Глубоко…

Он содрал с нее кожу

И забросил на баржу

Далеко.

Но моржа не стала ждать,

Взяла кожу и бежать

Босиком

И опять на севере

Эскимосы бегали,

Эскимосы бегали

За моржой…

Знаю эту песенку. Старая, студенческая. Петь можно бесконечно. Очень хорошо петь в пьяной компании, слова заучиваются быстро. Хотя сюрреализм происходящего у меня на глазах песенка только подчеркивает.

Очень вовремя дверь распахивается - меня вызывает Старшой.

Напоследок решаю пустить парфянскую стрелу:

- Мутабор консультация возможность хирургия раненый?

Опять бедолага завис.

- Решение по возвращении.

Уф!

Бегом с посыльным. Николаич спорит о чемто с инженером и летехой - командиром бронетехники нашей группы. Кроме них там же еще несколько человек - и мой знакомый сапер. Только они в перепалке не участвуют.

- Получается так, что это лицо американского империализма вы с рук спихнули? - отвлекается от спора Старшой.

- Это вы о ком?

- О морфе. В каске рожа у него - хоть плакат рисуй. Чистый агитпроп. Он что, все время в каске бегал?

- Не, это я ему одел. Каскато с хозяина.

- Это зря. Хорошая касочка и прочная. Поменяйте потом под благовидным предлогом.

- Я там в джипе еще шмотки оставил и трофеи - пара автоматов, пистолеты.

- Уже прибрали. Вовка первым делом машинку проверил.

- А что звали?

- Получается так, что непонятно?

- Ну, опять оказание помощи раненым в той группе?

- Ага.

Договорить не успеваем.

- Повторяю, мне вне основной группы здесь делать нечего! - летеха ожил как недобитая огневая точка.

- Да что ты как маленький! Не отобьем завод - ты без ремонта на своей железке много накатаешься? - ясно, инженер в долгу не остался.

- Железо на складах еще есть - а людей положить это как?

- Так и на заводе люди, а не хвосты собачьи, притырок ты прыщавый! Несколько тысяч!

- Было! Было несколько тысяч! А сейчас - хера. Сейчас там несколько тысяч зомби! И куда нам лезть?

- Стоп, стоп! Охолоньте! - Николаич вклинивается между вспыхнувшим Севастьяновым и летехой.

- Да какого мужского полового он меня тут лечит? Полковник покойный тож гуманист был. Полгруппы в сраке и сам туда же! У меня жена. Между прочим. И нехер мне по сознательности топтаться. Этот вонявый - небось, самто удрал, а теперь все вокруг ему должны.

Теперь уже приходится присутствующим держать летеху с инженером за руки, фалды и всяко разно - чтоб парочка в драку не пустилась. Страстито накалились нешуточно.

- Я те сука харю разобью!

- Да пошел ты! Гнида пластинчатая!

Николаич буром влезает между спорщиками.

- Хорош! Хорош я говорю! Идиоты, оба. Лейтенант - что такое бронетехника без ремонта - это наглядно Красная армия в 1941-1942 показала. А панцерваффе вермахта - в 1944-1945. Изза поломки грошовых деталюшек технику бросали пачками. Видал? Сейчас на броне токо и ездить, а без ремонта - кукиш без масла, а не броня. Этото понятно?

- Не надо меня лечить, не мальчик. Броня еще походит, а вот мертвяками мы вполне сегодня станем. И насчет присяги - не надо. У меня три десятка человек и я их гробить просто так не дам. И не просто так - тоже не дам. Больше у меня подчиненных нет. И я без них приезжать не хочу. Все, разговор окончен! Мы отходим.

243