НОЧНАЯ СМЕНА. КРЕПОСТЬ ЖИВЫХ. - Страница 159

159

(Когда на экране появляются крупно снятые жутковатые и всяко уже не человеческие челюсти - слева похоже они остались целы - братец неожиданно заявляет: «Точно как мой прозектор!». Этого офицер уже не выдерживает и довольно неприязненно спрашивает: «Что вы имеете в виду?», на что братец неожиданно четко и внятно рассказывает об изменении своего сотрудника морга. Это несколько успокаивает начраза.)

- Вот видите - морфирование идет несколькими разными, но видимо конечными в числе направлениями. К слову - толщина лобной кости и в нашем случае была значительно увеличена.

В дальнейшем мы продолжим обобщать данные и доводить их до всех заинтересованных лиц. Вас всех прошу содействовать в этом.

Зажигается свет.

- Есть ли вопросы?

- Есть дополнение - встает Николаич - мутант, о котором говорил сейчас судмедэксперт подобен показанному Вами. А наша группа сегодня ликвидировала мутанта иной формации - крупного, весом за двести килограмм и с очень мощными челюстями.

- Как обстояло дело с подвижностью?

- Трудно сказать - мы его расстреляли первым залпом в самом начале атаки.

- Однако… Неизвестно, на скольких он откормился?

- Постараемся это уточнить до завтрашнего дня.

- Еще вопросы?

- Возникает вопрос - до каких размеров морфы могут увеличиваться? Полутонный мутант вряд ли сможет карабкаться по стенкам. Да и на дерево не залезет - не выдержат сучья.

- Мы должны постараться не дать морфам возможности так отъесться.

- Это конечно, но не все в наших силах. Неизвестно что творится в Питере - тем более сегодня наблюдали вероятную попытку откорма мутанта. Именно человеческой свежениной.

- И кто такой добрый нашелся? - оторопевает начраз. Да и остальные в зале поражены. Много всякой дряни уже видели - но вот люди, специально откармливающие морфов - пока не воспринимаются как реальность.

- Был огневой контакт с группой в девять особей нашего вида - людьми их язык не поворачивается называть - организовавшими засаду на Петербургском шоссе в районе парка Александрия. Обнаружены не допускающие иного толкования следы каннибализма и откорма морфа, а также и того, что ликвидированная группа - часть большой банды. Все материалы - включая видеозаписи - мы вам представим. Так вот интересно - в случае откорма морфа такой сволочью - что будем иметь на выходе - суперморфа или неподвижную пасть с брюхом.

- Валентина Ивановна, что вы можете сказать?

- Сейчас мы ведем эксперимент на крысах. Именно в этом направлении - оба экспериментальных существа уже достигли размеров средней собаки - но вынуждена отметить, что агрессивность и боевые качества у морфов с увеличением массы только увеличились.

Наклонившись к уху братца спрашиваю шепотом:

- Слушай, а у прозектора зубы какие были?

- Часть - свои. Обычные, человеческие. А часть - шипообразные остеофиты.

- То есть просто костные выросты из челюстей?

- В тютельку.

- Бред какойто. Такого в природе не бывает…

- Зомби тож в природе не бывает.

- Уже бывает… Деталь пейзажа…

Начраз тем временем вспоминает о моей скромной персоне и вытаскивает меня к себе. Приходится коротенько рассказать о нашем сегодняшнем рейде. Вообщето я предпочел бы, чтоб отдувался Николаич, но раз семинар медицинский - то медику и лопату в зубы. Отмечаю, что женская часть особенно близко к сердцу принимает эпизод в «Зеленой стране», а мужская остается под впечатлением встречи с каннибалами.

Подводит итог Главная, отметив, что благодарит всех за участие и если собравшиеся посчитают полезным такие семинары впредь - коллектив больницы будет рад и в дальнейшем вести эту работу.

Отвечаем ей аплодисментами.

Далее оказывается, что запланирован небольшой фуршет. То есть семинар плавно перетекает в симпозиум - в старом, римском понимании этого слова. То, что у греков было веселым пиршеством с плесканием вином в цель, суровые римляне ввели в рамки, да еще и серьезно разбавив деловыми беседами. Сочетав практично полезное с приятным.

Когда выкатываемся в холл, где уже расставлены столы с бутербродами, пирожками, пакетами с соком и даже бутылками с сухими и полусухими винами, вижу дурацкую сценку - какаято маломощная писюлька - в наброшенном на плечи халате, то есть из приглашенных - звонко начинает отчитывать Николаича за то, что наша группа бросила без оказания помощи девушку. Дурочка явно работает на публику и страшно гордится своей принципиальностью и добродетельностью. Вероятно, она полагает, что Николаич стушуется, затрепещет губами, задрожит подбородком и всяко разно покажет свое раскаивание и ничтожество.

Ага, щщщаааззз…

Замечаю, что публика отвлекалась от разговоров и с интересом наблюдает за этим броском молодой Моськи. Изза того, что речь зашла о неспасенной девушке (хотя ребенок звучал бы еще звонче и обличительнее) публика определенно заинтересовалась.

- И о какой девушке вы толкуете? - невозмутимо спрашивает Старшой.

- Вы сами отлично знаете о своем отвратительном поступке - наставительно заявляет девица.

- Не припоминаю, чтоб мы когото сегодня бросили без помощи.

- А девушка, которая убегала от морфов - Вы отлично это видели и должны были ее спасти. Если вы хоть немного мужчины и претендуете на то, чтобы называться людьми!

Братец довольно громко заявляет, выслушав эту звенящую негодованием тираду:

- Точно! Эта пигалица - журналистка! Статейку готовит.

Пигалица бросает на братца пламенный взгляд - но зря старается - может, кого другого такой взгляд испепелил бы, но на братце даже щетина не задымилась.

159